Хамид аль. Абу Хамид Аль-Газали (Al- gazel, полное имя Абу-Хамид Мухаммад ибн-Мухаммад аль-Газали). Аль-Газали. Эпизоды из жизни

Надо перестать смотреть на подушку.

Абу-Хамид аль-Газали родился в 1058 г. в бедной семье. Его учителем был имам Ахмад ар-Разикани в Тусе. Для продолжения обучения он направился в Джурджан и Нишапур, где далее его учителем стал имам аль-Харамайн. В 1095 аль-Газали отправляется в хадж, и покидает Багдад, бросая карьеру в момент её расцвета. 11 лет до 1106 он ведёт жизнь отшельника. Он посетил святые места - Мекку, Медину, Иерусалим, Дамаск, Багдад. Аль-Газали умер в декабре 1111 в возрасте 55 лет.

Аль-Газали внес огромный вклад в вопрос примирения суфизма с Исламом. Его произведения на богословские темы, которые вначале прилюдно сжигали, были приняты впоследствии всем исламским миром. Ему были присвоены титулы Шараф-аль-А’имма, Зайн ад-дин, Худжжат-аль-Ислам, что означает «Довод Ислама». Его также считают одним из величайших суфиев.

Вера Совершенного Человека проявляется в трех вещах:
1. В его отношении к окружающей обстановке.
2. В том, что он передает своим ученикам, учитывая их способности к пониманию.
3. В том, что он познает благодаря своему внутреннему опыту и что является доступным только особому кругу людей.
(с) "Мизан аль-"Амаль" ("Мерило работы").

В книге "Возрождение богословских наук" он писал об особой функции музыки, способствующей обострению восприятий. Именно в этом плане музыка используется в дервишеских орденах и .
Суфии используют музыку не для того, чтобы вызвать обычные эмоции. Прежде чем суфий сможет принять участие в упражнениях, связанных с прослушиванием музыки, его руководитель должен убедиться, получит ли он пользу от этого. Участие в "танцах" и прослушиваниях при любых других обстоятельствах, пишет Газали, не только запрещено, но и чрезвычайно вредно для искателя.

Божественное знание столь глубоко, что по-настоящему об этом знают лишь те, кто уже обладает им. Ребенок не имеет реального представления о достижениях взрослого. Обычный взрослый человек не может судить о достижениях ученого. Точно так же ученый не может понять переживаний озаренных святых или суфиев.
(с) "Возрождение богословских наук"

Существует много ступеней познания. Обычный человек подобен муравью, ползущему по бумаге. Этот муравей видит буквы и думает, что своим появлением они обязаны только перу и ничему другому.
(с) " счастья."

Есть три качества, которые появляются у человека вследствие суфийской специализации и могут быть описаны в обычных терминах:
1. Способность к высшим формам восприятия, достигаемая с помощью сознательных усилий.
2. Способность к перемещению тела независимо от его массы.
3. Мгновенное восприятие знания. Обычно эта способность приобретается трудом, но они получают ее в результате озарения или с помощью интуиции.
Газали указывает, что человек может существовать сразу на нескольких уровнях, но обычно он слишком мало знает о них, чтобы уметь отделять их друг от друга. Он находится на одном из четырех уровней.
На первом он подобен ночной бабочке. У него есть зрение, но нет памяти. Он снова и снова будет обжигаться об одно и то же пламя.
На втором уровне он подобен собаке, которая будет убегать при виде палки, если ее до этого уже побили.
На третьем уровне он подобен лошади или овце. И та и другая обратятся в бегство, если увидят льва или волка, которые являются их естественными врагами, но не станут убегать от буйвола или верблюда, хотя эти животные намного крупнее и львов и волков.
На четвертом уровне человек полностью преодолевает рамки этой животной ограниченности. Он обретает некоторую способность к предвидению.
Взаимосвязь между этими уровнями можно уподобить различным видам движения:
1. Хождение по земле.
2. Плавание на борту корабля.
3. Езда в колеснице.
4. Хождение по воде.
Преодолев все эти уровни, человек достигает той стадии, о которой можно сказать, что на ней он получает возможность самостоятельно летать по воздуху.

Одно из произведения Аль-Газали называется «Ниша света”. Оно посвящено “Объяснению хадиса о семидесяти тысячах завесах”. Я буду приводить далее не весь текст, а только некоторые выдержки…

Каково значение хадиса “Аллах имеет Семьдесят Тысяч Завес Света и Мрака. Если бы Он открыл их покров, тогда сияние Его Лика несомненно поглотило бы всякого узревшего Его.”
Я объясняю это так. Аллах является в Себе, Сам по Себе и благодаря Себе Сияющим. Завеса неизбежно относится к тем, от кого скрыт сияющий объект. А таких среди людей три категории, соответственно тому, что завеса их является чистым мраком, полумраком-полусветом или чистым светом.

Первая категория состоит из тех, кто покрыты сплошным мраком. Это безбожники, "кто не верит в Аллаха и Его ангелов, и Его писание, и Его посланников, и в последний день ", они те, "которые любят жизнь дольнюю превыше последней" .
Во-первых, это те, кто хочет обнаружить первопричину мира, и считает этой первопричиной Природу.
Во-вторых, это те, кто увлекаются самими собой, и не заботят себя поиском первопричины бытия.
Последнюю категорию можно разбить на дальнейшие подразделения.
Среди них есть группа тех, кто считает, что Высшая Цель в мире заключается в удовлетворении плотских желаний и похотей, животных страстей, связанных с сексом, едой, питьем или одеждой.
Другая группа считает, что Высшей Целью для человека является завоевание, захват трофеев и пленников, грабеж и господство. Они покрыты завесой звериных качеств.
Третья группа считает, что Высшая Цель - это богатства и материальное благополучие, поскольку богатство является инструментом для удовлетворения любого плотского вожделения.
Четвертая группа поднялась выше полной глупости первых двух групп, и предположила, что высшим счастьем человека является распространение личной славы человека, его широкая известность, рост числа его почитателей и увеличение влияния на других.
Бесчисленно количество видов таких групп, и все они покрыты завесой полной темноты, скрывающей от них Аллаха, и сами по себе они суть мрак. Незачем упоминать все частные особенности, когда внимание уже привлечено к определенным образцам.
Одной из таких многочисленных подгрупп, достойной, тем не менее, упоминания, является та, члены которой признают на словах, что: "Нет божества, кроме Аллаха", но, скорее всего, вынуждены делать это только из страха, или намереваясь просить подаяния у мусульман, или желая добиться их расположения или финансовой поддержки, или исключительно из фанатичного усердия в поддержании взглядов своих отцов.

Вторая категория состоит из тех, кто покрыт завесой из света, смешанного с мраком. В ней три подразделения:
во-первых, те, чей мрак происходит от чувственного восприятия;
во-вторых, те, чей мрак - от воображения,
и в-третьих, те, чей мрак - от ложных доводов разума.

Третья категория состоит из тех, кто покрыт завесой из чистого Света, они тоже разделяются на несколько групп. Я не могу перечислить их все, укажу лишь на три.
Первая группа - те, кто обнаружили и поняли истинное значение Божественных свойств, уразумели, что если Божественные свойства называются "Речь, Воля, Сила, Знание" и т.д., то это не соответствует значению этих терминов в отношении человека.
Вторые поднялись еще выше, поскольку постигли, что Небес множество, и что движет каждым Небом особое существо, которое называется Ангел, что этих ангелов много, и что их отношение к другим Лучам подобно отношению звезд к другим видимым лучам. Затем они постигли, что те небеса покрыты другой Сферой, благодаря движению которой раз в 24 часа вращаются все остальные, и что в конце концов Господь есть Тот, Кто дает движение этой наивысшей сфере, которая окаймляет все остальное, поскольку (как они говорят) Он не есть множество.
Третьи поднялись еще выше, чем все предыдущие. Они говорят, что прямое придание движения небесным телам должно быть актом служения Господу Миров, актом поклонения и послушания Его повелению, и должно производиться одним из Его созданий, ангелом, что находится прямо под Божественным Светом, подобно Луне по отношению к другим видимым лучам. Они утверждали, что ГОСПОДЬ - это Тот, кому повинуются в этом Ангельском Движении, и Всемогущего следует считать Вседвижителем косвенно, лишь с помощью Его повеления, а не действия напрямую. Объяснение того, каково это "повеление", и чем оно на самом деле является, содержит много неясного и слишком сложно для большинства умов, кроме тех созданий, кто кругозором выше, чем эта книга.

Но постигающие составляют четвертый уровень, Тех, кому было открыто, что Тот, кому повинуются, должен обладать свойствами, не соответствующими ЕГО полному Единству и Совершенству, исходя из тайны, раскрытие которой не входит в пределы этой книги, и что отношение Того, кому повинуются, к ИСТИННО СУЩЕСТВУЮЩЕМУ подобно отношению Солнца к Свету как таковому. Поэтому они “обратили свое лицо” от того, кто движет небесами, и того, кто движет наивысшей сферой, и того, кто повелел двигаться, “к Тoмy, Ктo coтвopил нeбecа”, сотворил Наивысшую Сферу и Тому, Кто повелевает двигаться, Тому, Кто превосходит все, что возможно постичь человеческим внешним зрением или внутренним зрением, поскольку они нашли, что Он превосходит и отделен от всех описаний, которые мы привели прежде.

Таково перечисление категорий покрытых завесами. Не было бы ничего странного в том, что если бы после того, как все эти стоянки были бы классифицированы, и завесы, покрывающие Путников, полностью изучены, обнаружилось бы, что количество этих завес равно семидесяти тысячам. Тем не менее, если ты посмотришь внимательно, ты найдешь, что ни один из них не выходит за пределы тех уровней, о которых мы рассказали. Ведь они, как мы показали, должны быть покрыты завесой либо своих человеческих атрибутов, или чувствами, воображением, рассуждениями разума, или же чистым светом.

ГАЗАЛИ АБУ ХАМИД МУХАММЕД АЛЬ-ГАЗАЛИ - мусульманский бо-го-слов, фи-ло-соф, мис-тик и пра-во-вед.

Ра-но оси-ро-тев, вос-пи-ты-вал-ся с бра-том Ах-ма-дом сре-ди су-фи-ев, к ко-то-рым при-над-ле-жал его опе-кун. Учил-ся в Ту-се, за-тем у аша-ри-та аль-Джу-вай-ни (умер в 1085 году) в Джурд-жа-не и в Ни-ша-пу-ре у при-об-щив-ше-го Газали к су-физ-му аль-Фар-ма-ди (умер в 1085 году). В 1091 году на-зна-чен сель-джук-ским ве-зи-ром Ни-зам аль-Муль-ком пре-по-да-вать пра-во ша-фи-ит-ско-го тол-ка в ба-гдад-ском мед-ре-се Ни-за-мия, где лек-ции Газали поль-зо-ва-лись боль-шим ус-пе-хом. В на-пи-сан-ном то-гда сочинении «Це-ли фи-ло-софов» («Ма-ка-сыд аль-фа-ля-си-фа») да-но сис-те-ма-тическое из-ло-же-ние му-сульманского ари-сто-те-лиз-ма (ло-ги-ки, фи-зи-ки, ме-та-фи-зи-ки), кри-ти-ке ко-то-ро-го по-свя-ще-но за-кон-чен-ное к началу 1095 года «Оп-ро-вер-же-ние фи-ло-со-фов» («Та-ха-фут аль-фа-ля-си-фа»). В 1095 году пе-ре-жил ду-хов-ный кри-зис и ото-шёл от пре-по-да-ва-ния и об-щественной жиз-ни. Пе-ре-дав ка-фед-ру в Ни-за-мии бра-ту Ах-ма-ду, Газали по-ки-нул Ба-гдад под пред-ло-гом со-вер-ше-ния хад-жа. Как стран-ст-вую-щий су-фий по-се-тил Да-маск, Ие-ру-са-лим, Мек-ку, Ме-ди-ну. В 1097 году Газали вер-нул-ся в Тус и до 1106 года жил за-твор-ни-ком в ос-но-ван-ной им су-фий-ской оби-те-ли. В этот пе-риод на-пи-сан его главный труд - «Вос-кре-ше-ние на-ук о ве-ре» («Ихья улюм ад-дин»). В 1106-1110 годы по на-стоя-нию сы-на Ни-зам аль-Муль-ка - Фахр аль-Муль-ка - пре-по-давал пра-во в мед-ре-се Ни-за-мия в Ни-шапу-ре. Не-за-дол-го до кон-чи-ны вер-нул-ся в Тус.

Газали зна-ме-нит кри-тическим раз-бо-ром му-сульманского ари-сто-те-лиз-ма и бо-го-слов-ским обос-но-ва-ни-ем су-фий-ско-го мис-ти-циз-ма. Его твор-че-ст-во мно-го-гран-но и про-ти-во-ре-чи-во. Ему при-пи-сы-ва-ют бо-лее 400 со-чи-не-ний, но ав-тор-ст-во мно-гих со-мни-тель-но. Труд-ность оп-ре-де-ле-ния взгля-дов Газали от-час-ти обу-слов-ле-на тем, что в свои со-кро-вен-ные мыс-ли он по-свя-щал лишь из-бран-ных. В ав-то-био-гра-фическом сочинении «Из-бав-ляю-щий от за-блу-ж-де-ния» Газали опи-сал прой-ден-ный им ду-хов-ный путь от сле-пой ве-ры к ка-ла-му , от не-го - к ари-сто-те-лиз-му (фаль-са-фе), за-тем к ис-маи-лиз-му; по-сле дол-гих ис-ка-ний он ос-та-но-вил вы-бор на су-физ-ме. В ка-ла-ме Газали при-дер-жи-вал-ся аша-риз-ма, сто-ро-нясь как бу-к-валь-но-го про-чте-ния Ко-ра-на, так и ра-цио-на-ли-стической эк-зе-ге-ти-ки му-та-зи-ли-тов .

Фи-ло-со-фов Газали раз-де-лял на атеи-стов, на-ту-ра-ли-стов и ме-та-фи-зи-ков. К пер-вым он от-но-сил древ-ней-ших мыс-ли-те-лей, ут-вер-ждав-ших из-веч-ность ми-ра и не при-зна-вав-ших су-ще-ст-во-ва-ния все-мо-гу-ще-го Твор-ца. На-ту-ра-ли-сты при-зна-ва-ли Бо-га, но все яв-ле-ния при-ро-ды и че-ло-ве-че-ско-го соз-на-ния объ-яс-ня-ли ес-тественными при-чи-на-ми, от-ри-цая по-тус-то-рон-нюю жизнь и эс-ха-то-ло-гической реа-лии. В чис-ло ме-та-фи-зи-ков (иля-хи-юн) Газали вклю-чал Со-кра-та, Пла-то-на, Ари-сто-те-ля и му-сульманских ари-сто-те-ли-ков аль-Фа-ра-би и Ибн Си-ну. Раз-оча-ро-вав-шись в фаль-са-фе, Газали об-ра-тил-ся к эзо-те-рическому уче-нию ис-маи-ли-тов о по-сти-же-нии ис-ти-ны под ру-ко-во-дством не-по-гре-ши-мо-го на-став-ни-ка-има-ма, вдох-нов-лён-но-го свы-ше и при-зван-но-го рас-крыть лю-дям внут-рен-ний (ба-тын) смысл свя-щен-ных тек-стов, но не стал его при-вер-жен-цем. Об-стоя-тель-ной кри-ти-ке ис-маи-лиз-ма Газали по-свя-тил трак-тат «аль-Мус-таз-хи-ри», за-кон-чен-ный в 1095 году по прось-бе аб-ба-сид-ско-го ха-ли-фа аль-Мус-таз-хи-ра и на-зва-ный его име-нем.

«Вос-кре-ше-ние на-ук о ве-ре» - свое-образ-ная су-фий-ская эн-цик-ло-пе-дия ис-лам-ско-го об-раза жиз-ни. В ней 4 час-ти: о куль-то-вой прак-ти-ке (иба-дат), об-щественных от-но-ше-ни-ях и обы-ча-ях (адат), по-ро-ках и па-губ-ных чер-тах че-ло-ве-че-ско-го ха-рак-те-ра (мух-ли-кат), спа-си-тель-ных доб-ро-де-те-лях (мунд-жи-ят). В пер-вой час-ти со-дер-жит-ся крат-кий ком-пен-дий ис-лам-ско-го бо-го-сло-вия, во вто-рой - обос-но-вы-ва-ет-ся за-кон-ность с точ-ки зре-ния ша-риа-та кол-лек-тив-ных су-фий-ских ра-де-ний (са-ма), а в по-след-ней час-ти под-роб-но рас-ска-зы-ва-ет-ся о «сто-ян-ках» (ма-ка-мах) на пу-ти мис-ти-ка. В «Ни-ше све-тов» («Миш-кат аль-ан-вар»), на-пи-сан-ной в по-след-ние го-ды жиз-ни, Газали раз-ра-бо-тал су-фий-скую вер-сию ме-та-фи-зи-ки све-та. От-тал-ки-ва-ясь от по-ни-ма-ния Бо-га как «све-та не-бес и зем-ли» (Ко-ран, 24:35), он пред-став-ля-ет все-лен-ную в ви-де све-то-вой ие-рар-хии, ос-но-ва-ни-ем ко-то-рой слу-жат ма-те-ри-аль-ные «тём-ные» сущ-но-сти, а вер-ши-ной - Чис-тый Свет, или Бог.

Мно-го лет Газали по-свя-тил изу-че-нию и про-па-ган-де пра-ва ша-фи-ит-ско-го тол-ка, его тео-рии и ме-то-до-ло-гии (усуль аль-фикх), из-ло-жен-ной в сочинении «Из-бран-ное» («аль-Мус-тас-фа»). Как ша-фи-ит Газали при-зна-вал пер-вен-ст-во сре-ди ис-точ-ни-ков пра-ва Ко-ра-на, сун-ны и кон-сен-су-са (иджма). При-ни-мая за-клю-че-ние по ана-ло-гии (кы-яс), он кри-ти-ко-вал ха-на-фи-тов и ма-ли-ки-тов, до-пус-кав-ших ис-прав-ле-ние вы-во-дов по ана-ло-гии во имя це-ле-со-об-раз-но-сти и об-ще-го бла-га. Тра-диционную ме-то-до-ло-гию фик-ха Газали до-пол-нял ари-сто-те-лев-ской ло-ги-кой, счи-тая её пред-две-ри-ем всех на-ук и ус-ло-ви-ем дос-то-вер-но-го зна-ния.

Газали ока-зал гро-мад-ное влия-ние на раз-ви-тие му-сульманской мыс-ли, где за ним ут-вер-ди-лось почетное про-зви-ще «до-во-д ис-ла-ма» (худ-жжат аль-ис-лам). Его сочинение «Це-ли фи-ло-со-фов» уже в середине XII века бы-ло пе-ре-ве-де-но на ла-тынь и другие язы-ки, став в средне-вековой Ев-ро-пе по-пу-ляр-ным по-со-би-ем по ари-сто-те-лев-ской фи-ло-со-фии, к по-сле-до-ва-те-лям ко-то-рой при-чис-ля-ли са-мо-го Газали (на ру-бе-же XV-XVI веков вы-держ-ки из это-го со-чи-не-ния в пе-ре-во-де с древ-не-ев-рей-ско-го на рус-ский поя-ви-лись и на Ру-си).

Сочинения:

Из-бав-ляю-щий от за-блу-ж-де-ния. От-ве-ты на во-про-сы, пред-ло-жен-ные ему // Гри-го-рян С.Н. Из ис-то-рии фи-ло-со-фии на-ро-дов Сред-ней Азии и Ира-на VII-XII вв. М., 1960;

Вос-кре-ше-ние на-ук о ве-ре. М., 1980;

Оп-ро-вер-же-ние фи-ло-со-фов // Авер-ро-эс. Оп-ро-вер-же-ние оп-ро-вер-же-ния. М., 1999;

Элик-сир сча-стья // Хис-ма-ту-лин А.А. Клас-си-че-ское су-фий-ское со-чи-не-ние Кймийа-йи са‘адат (Элик-сир сча-стья). СПб., 2001;

На-став-ле-ние ве-рую-щим. М., 2002;

Ве-сы дея-ний. М., 2004;

На-став-ле-ние пра-ви-те-лям. М., 2005.

Дополнительная литература:

Фахр ад-дин Р. Имам ал-Га-за-ли. Орен-бург, 1909 (на тат. яз.);

Gardner W.R.W. An account of al-Ghazali’s life and works. Madras, 1919;

Wensinck A.J. La pensée de Ghaz-zali. P., 1940;

Bouyges M. Essai de chrono-lo-gie des œuvres de al-Ghazali. Beirut, 1959;

Watt W.M. Muslim intellectual. A study of Al-Ghazali. Edinburgh, 1963.

Его семья жила в Тусе и имела персидское происхождение. Отец Абу Хамида был прядильщиком шерсти. Он рано ушёл из жизни и воспитанием Абу Хамида и его брата Абуль-Футуха Ахмада занялся один из друзей отца. Вскоре наследство, оставленное отцом иссякло и поскольку друг отца сам был очень беден он предложил братьям поступить в медресе в качестве учащихся, чтобы прокормить себя.

В 1070 году аль-Газали вместе с братом переехали в Джурджан (Горган) для продолжения обучения у имама Ахмада ар-Разикани и Абуль-Касима Джурджиани. В 1080 году аль-Газали поехал в Нишапур для того, чтобы стать студентом известного мусульманского ученого Абуль-Маали аль-Джувайни (ум. ), известного как Имам аль-Харамайн . У имама аль-Джувайни Абу Хамид изучал фикх , усуль аль-фикх , ашаритский калам и другие дисциплины. Среди учителей аль-Газали обучивших его тонкостям суфизма были Фазл ибн Мухаммад аль-Фарамизи (ученик Абуль-Касима аль-Кушайри) и Юсуф ан-Насадж .

Вскоре молодого и талантливого богослова замечает сельджукский визирь Низам аль-Мульк . Он пригласил аль-Газали в Багдад и поручает ему возглавить медресе Низамия . С по он преподаёт исламское право в созданном им ученом заведении. В медресе училось около 300 учеников, среди которых были: Абу Бакр ибн аль-Араби , Абу Джильд ибн ар-Разар, Абу Гайс аль-Джайли, аль-Барбабази, Абуль-Байих аль-Бакраджи, Абуль-Аббас аль-Аклиши, Абдул-Кадир аль-Джилани , Мухаммад ибн Яхья аш-Шафии и другие известные исламские богословы.

Богословская деятельность

Абу Хамид аль-Газали был последователем шафиитской правовой школы (мазхаб) и ашаритской акиды . Его труды способствовали развитию систематического представления суфизма и его интеграции в ортодоксальный суннитский ислам. Аль-Газали подвергал критическому рассмотрению положения всех основных направлений исламской мысли от исламской теологии, суфизма, исмаилизма до философии .

Калам

Мысли аль-Газали оказали важное влияние не только на мусульманских, но и на христианских средневековых философов . Аль-Газали считают и виднейшим представителем ашаритского калама (фактически последним великим философом калама, завершившим создание ашаритской метафизики) и основополагающим теологом суфизма. Его личность самоуглубленного мыслителя и мистика, не отказывающегося от передачи своих знаний другим, но избегающего мирских почестей и власти, очень популярен как пример «настоящего» мусульманина - мумина .

Аль-Газали ввёл новую интерпретацию понятия джихад в Коране . По мнению аль-Газали в 95 аяте суры Ан-Ниса («Женщины») речь не идёт о борьбе на поле боя, а о преодолении своего низшего «я» (нафс) . Тему джихада затронул в книге «Аль-Васит филь-мазхаб» (том 6) .

По уровню познавательных способностей людей аль-Газали делил их на две категории: «широкую публику», «массу» (аль-амма, аль-’авамм), и «избранных» (аль-хасса). К первой категории он относил рядовых верующих, которые слепо следуют религиозной традиции. Перед такими людьми нельзя давать символико-аллегорическое толкование священным текстам. К первой категории он также относил и мутакаллимов, функция которых должна ограничиваться защитой догм ислама от нововведений (бида). Ко второй категории он причислял, прежде всего философов (фаласифа) и суфиев, которые приходят к монистическому взгляду на бытие с помощью интуиции (ильхам) .

Из философов основными субъектами его критики стали Аристотель , аль-Фараби и Ибн Сина . Доказывая несостоятельность философского пути познания, аль-Газали постоянно использовал философские методы опровержения, широко прибегая к приемам аристотелевской логики. Движущими силами его поиска истины были сомнение, скепсис .

Суфизм

Аль-Газали сыграл очень важную роль в объединении понятий суфизма и законов шариата. Он был тем, кто в своих работах дал формальное описание суфизма . Когда (особенно в годы уединения) он стал тщательно изучать науки (калам, философию, исмаилизм , суннитскую догматику), он пришёл к выводу, что рационально сконструированная вера не жизненна, и всерьёз обратился к суфизму. Он понял, что нравственные устои должны основываться на непосредственном общении с Аллахом, а также на личном опыте переживаний. При этом важно обретение просветления или божественной благодати , для которой надо освободиться от всего искусственного.

Аль-Газали выделял три уровня бытия.

1. Высший уровень занимал Аллах , который самодостаточен
2. Низший уровень составляет материальный мир, определённый Аллахом
3. Между ними находится мир людей, души которых обладают свободой воли. От Аллаха им даются идеи и наклонности, однако дела определяются только волей людей.

Практическую пользу суфизма аль-Газали видел в направленности его учения к нравственному совершенствованию человека. Он отвергал притязания суфиев на онтологическое единение с Богом и признавал «единение» лишь как символ постижения божества высшей познавательной силой .

Титулы

Труды аль-Газали высоко оценены в исламском мире . Он получил много титулов, среди них Шарафуль-А’имма (араб. شرف الائمة ‎), Зайнуд-дин (араб. زین الدین ‎ - красота религии ), Худжатуль-Ислам (араб. حجة الاسلام ‎ - довод ислама ) и другие . Такие исламские богословы как аз-Захаби , ас-Суюти , ан-Навави , Ибн Асакир считали его «обновителем » 5 века хиджры . Многоликость учения аль-Газали стала причиной того, что мусульманские догматики одновременно подвергали его критике и превозносили в качестве «довода ислама». В современном мире аль-Газали считается одним из авторитетнейших исламских теологов . Шейх Хамза Юсуф пишет о нём как о человеке, который «буквально спас ислам» .

После того, как аль-Газали будучи ещё молодым человеком написал книгу «аль-Манхуль фи усуль аль-фикх» (Основы исламского права, 1109 г.), его учитель Абдул-Малик аль-Джувейни сказал: «Ты похоронил меня, в то время когда я ещё жив, неужели ты не мог потерпеть пока я умру. Твоя книга покрывает мою книгу» .

Влияние Аль-Газали на мировую философию и мировоззрение

Аль-Газали сразу же стал переводиться на многие языки, получил известность в христианской Европе и в еврейских общинах .

Влияние на христианство

С его сочинениями был знаком Фома Аквинский , который его высоко ценил.

В конце XII века сочинение «Намерения философов» было переведено на латинский язык и широко распространилось. «Logica et philosophia Algazelis» перевёл Доминик Гундиссалин совместно с еврейским учёным Авендаутом. Этот перевод стал основным источником в Европе по изучению арабской философии. При этом он ошибочно считался последователем Авиценны.

Влияние на еврейскую мысль

В дальнейшем сочинения аль-Газали многократно переводились на еврейский язык, одним из первых переводчиков был Исаак Альбалаг (en:Isaac Albalag). Его работы имели большой резонанс, после него появилось ещё два перевода.

Еврейские переводы «Намерений философов» Аль-Газали под названием «De’ôt ha-Fîlôsôfîm» или «Kavvanôt ha-Fîlôsôfîm» стали чуть ли не самыми распространёнными философскими текстами среди европейских евреев.

Выдержки из аль-Газали включали в свои сочинения о еврейском законе и образе жизни такие мыслители, как Маймонид , Авраам Хасид, Обадия Маймонид, Авраам ибн Хасдай (Abraham ben Samuel ibn Chasdai) и каббалист Авраам Гависон из Тлемсена .

Скептицизм

Рационализм Газали, попытки подвергнуть сомнению причинность и разорвать связи между причинами и следствиями, которые могут оказаться не чем иным, как простой последовательностью событий, - комментируется многими авторами как преддверие современного скептицизма .

Труды

Воскрешение религиозных наук

Основным сочинением аль-Газали является трактат «Воскрешение религиозных наук» (араб. إحياء علوم الدين ‎), в котором раскрываются вопросы культовой практики (ибадат), социально значимых обычаев (адат), «пагубных» черт характера (мухликат) и черт, ведущих к спасению (мунджийат) . В этом трактате аль-Газали определяет основные суфийские ценности и идеалы - терпение, любовь, бедность, аскетизм. «Воскрешение» означает стремление оживить закосневшую суннитскую систему взглядов, определяя способы познания истины, сочетающие разум, искренность и любовь, честность и стремление к Аллаху. С одной стороны он ценит разум как необходимый для познания, которое включает в себя логику, практику, сомнения и объективность. С другой стороны он определяет уровни проблесков интуиции и экстаза по мере приближения к Аллаху и говорит о коллективных суфийских ритуалах.

Суфизм Философия

• Макасид аль-фаласифа () (араб. مقاصد الفلاسفة ‎ - намерения философов ) - книга, в которой дано объективное и систематизированное изложение основных положений логики, физики и метафизики восточных перипатетиков .
• Тахафут аль-фаласифа (араб. تهافت الفلاسفة ‎ - самоопровержение философов ) - сочинение, ставшее знаменитым на западе и считающееся опровержением философской школы, известной в арабской среде под названием «фалясифа» (главным образом, последователи аль-Кинди). Понимание названия этой книги как атаки на философию вообще представляет собой типичный образец ложных друзей переводчика . Хорошо известна полемическая книга Ибн Рушда c опровержением аль-Газали «Тахафут аль-тахафут» (Самоопровержение самоопровержения), известная также и в еврейской традиции .

• Аль-иктисад фи ль-итикад () (араб. الاقتصاد في الاعتقاد ‎ - срединный путь теологии )
• Ар-рисаля аль-Кудсийя () («Письмо из Иерусалима»)
• Китаб аль-арбаин фи усуль аль-дин («Сорок глав о принципах Веры»)
• Мизан аль-хамаль () (араб. ميزان العمل ‎)
• Файсаль ат-тафрик байна аль-ислам ва аз-зандака (араб. فيصل التفرقة بين الإسلام والزندقة ‎ - Критерии различения ислама от еретических учений ) - полемический труд против исмаилитов (батинитов)

В своих работах по логике аль-Газали популяризировал логику восточных перипатетиков . Делал он это изменяя её терминологию и представляя правила логики так, как будто они выводятся им из Корана и сунны .

• Мияр аль-ильм ()
• Аль-Кустас аль-Мустаким () (араб. القسطاس المستقيم ‎ - Правильные весы )
• Михакк ан-назар () (араб. (محك النظر (منطق ‎)

Публикации

• Абу Хамид ал-Газали. Воскрешение наук о вере («Ихйа улум ад-Дин»). Избранные главы / Перевод В. В. Наумкина . - М .: Наука , 1980.
• Аль-Газали Абу Хамид. Исследование сокровенных тайн сердца. - Ансар, 2006. - ISBN 5-98443-020-7 .
• Аль-Газали Абу Хамид. «Наставление правителям» и другие сочинения. - Ансар, 2005. - ISBN 5-98443-011-8 .
• Аль-Газали Абу Хамид. «Весы деяний» и другие сочинения. - Ансар, 2004. - ISBN 5-98443-006-1 .

Напишите отзыв о статье "Абу Хамид аль-Газали"

Примечания

1. . Философы древности. Проверено 7 апреля 2013. .
2. Ибрагим, Т. К. , Сагадеев А.В. С. М. Прозоров . - М . : Наука , 1991 . - С. 51-52.
3. Имам аль-Харамайн означает «имам двух харамов» (Мекки и Медины)
4. The Encyclopaedia of Islam . New edition. London, 1968, p. 707
5. sufizm.ru
6. Al-Ghazali. / Transl. and notes by Caesar E. Farah. - Minneapolis: Bibliotheca Islamica. - ISBN 0-88297-048-8 .
7. Griffel Frank. Al-Ghazālī"s Philosophical Theology. - Oxford: Oxford University Press , 2009. - ISBN 9780195331622 .
8. Рыбалкин В. С. . Православная энциклопедия. Проверено 7 апреля 2013. .
9. Ан-Ниса
10. Ибрагим Десаи. . Ask imam.ru (14 января 2009). Проверено 7 апреля 2013. .
11. / Sheikh Hamza Yusuf
12. Аз-Захаби «Сияр а’лям ан-нубаля», том 19, стр. 335
13. Аз-Захаби «Сияр а’лям ан-нубаля», том 9, стр. 323
16. Shanab, R. E. A. 1974. Ghazali and Aquinason Causation . The Monist: The International Quarterly Journal of General Philosophical Inquiry 58.1: p.140
17. Степанянц М. Т. - В кн.: История философии. Запад-Россия-Восток. Книга первая. Философия древности и средневековья. - М.:Греко-латинский кабинет, 1995. - с.429-441.
18. / Русский перевод (избранное)
19. / Русский перевод

Литература

• Али-заде, А. А. : [ 1 октября 2011 ] // Исламский энциклопедический словарь. - М . : Ансар , 2007 .
• Али-заде А. А. . Portal-Credo.ru. Проверено 7 апреля 2013. .
• Григорян С. Н. Из истории философии народов Средней Азии и Ирана 7-12 вв.. - М ., 1960.
• Ибрагим, Т. К. , Сагадеев А.В. // Ислам: энциклопедический словарь / отв. ред. С. М. Прозоров . - М . : Наука , 1991 . - С. 51-52.
• Гогиберидзе Г. М. Исламский толковый словарь. - Ростов н/Д : Феникс, 2009. - 266 с. - (Словари). - 3000 экз. - ISBN 978-5-222-15934-7 .
• Игнатенко А. А. Познать непознаваемое (аль-Газали о рациональном познании трансцендентного) // Средневековая арабская философия. Проблемы и решения. - М ., 1998.
• Керимов Г. М. Газали и суфизм. - Баку, 1969.
• Ньюби Г. Краткая энциклопедия ислама = A Concise Encyclopedia of Islam / Пер. с англ.. - М .: Фаир-пресс, 2007. - 384 с. - 3000 экз. - ISBN 978-5-8183-1080-0 .
• Уманская Т. А. Поиски знания и веры: сравнительный анализ «Избавляющего от заблуждений» аль-Газали и «Исповеди» Аврелия Августина // Актуальные проблемы философской и общественной мысли зарубежного Востока. - Душанбе, 1983. - С. 158-169.

Ссылки

• на vostlit.info
• на sufizm.ru

Отрывок, характеризующий Абу Хамид аль-Газали

Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
Общее выражение лица Кутузова было сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, едва превозмогавшее усталость слабого и старого тела.
В одиннадцать часов утра ему привезли известие о том, что занятые французами флеши были опять отбиты, но что князь Багратион ранен. Кутузов ахнул и покачал головой.
– Поезжай к князю Петру Ивановичу и подробно узнай, что и как, – сказал он одному из адъютантов и вслед за тем обратился к принцу Виртембергскому, стоявшему позади него:
– Не угодно ли будет вашему высочеству принять командование первой армией.
Вскоре после отъезда принца, так скоро, что он еще не мог доехать до Семеновского, адъютант принца вернулся от него и доложил светлейшему, что принц просит войск.
Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся.
– Подождите, господа, – сказал он. – Сражение выиграно, и в пленении Мюрата нет ничего необыкновенного. Но лучше подождать радоваться. – Однако он послал адъютанта проехать по войскам с этим известием.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c"est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.

Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.

Иранский теолог и философ ислама. Был мистиком в духе суфизма, оспаривал общезначимость закона причинности, затем стал ярым противником философии ("Опровержение философов") и новооснователем ортодоксальной теологии ("Воскрешение наук о вере"). Газали был одним из самых известных мыслителей мусульманского средневековья. Исследователи утверждают также, что Газали повлиял на Фому Аквинского и на всю схоластику.

Абу Хамид Мухаммад Ибн Мухаммед Ибн Ахмад аль-Газали родился в 1058 (1059) году в городе Тусе в Хорасане. Он рано осиротел. Начав обучение в Тусе у имама Ахмада ар-Разикани, Газали едет затем в Джурджан и Нишапур, где посещает уроки знаменитого ашарита аль-Джувайни.

Затем Газали замечает правитель Низам аль-Мулк и принимает его в свое окружение, где молодого ученого встречают с почетом и уважением. Газали быстро завоевывает популярность.

В 1095 году Газали покидает Багдад под предлогом хаджа и бросает карьеру законоведа и богослова. Он ведет жизнь аскета и отшельника в течение одиннадцати лет, вплоть до 1106 года. По версиям современных исследователей, причиной отъезда стали опасения политического преследования со стороны сельджукского султана Баркйарука.

По собственным словам Газали, причиной того, что он оставил пост в Низамие и занялся "поисками истины", было сомнение. Газали усомнился в правильности воззрений всех основных групп ислама того времени: мутакаллимов, философов, исмаилитов (батинитов) и суфиев.

В это время он пишет "Спаситель от заблуждения", в котором описывает важнейшие события своей жизни, эволюцию своих взглядов. В это же время он завершает "Воскрешение наук о вере".

В 1106 году Газали возвращается к чтению лекций в медресе Низамийа.

Незадолго до своей смерти Газали вновь оставляет преподавательскую деятельность и возвращается в Тус.

Умер Газали на пятьдесят пятом году жизни в 1111 году.

Его главный труд "Воскрешение наук о вере" - соединяет ценности ортодоксального суннизма с суфийскими идеалами.

Самое крупное произведение Газали состоит из четырех рубов ("четвертей"), а каждый руб включает 10 книг. Руб"ы называются "Обряды", "Обычаи", "Погубители", "Спасители".

Трактат Газали содержит основные идеи суфийской системы: идею мистической близости к Богу; идею тарика - пути к этой близости, на котором отмечены "стоянки", символизирующие определенные качества; идею суфийских идеалов терпения, бедности, аскетизма, любви и т. п.

Сделав религию объектом чувств и эмоций, Газали пытается "оживить" суннитский традиционализм, отставший от требований новой жизни, поэтому он и назвал свой труд "Воскрешение наук о вере".

Газали был первым крупным мыслителем ислама, у которого сомнение в самой возможности знать истину о мире получило законченное философское выражение в его системе взглядов. Газали считает сомнение путем к постижению истины.По этим причинам, некоторые исследователи Газали называют его предшественником всего философского скептицизма.

Причинную связь явлений Газали отрицает и в "Воскрешении наук о вере". По утверждению Газали, творец и причина каждого из названных явлений - Аллах. Он создал такой порядок, при котором одно явление может происходить только при наличии другого.

Познать Аллаха - значит не обязательно увидеть его, но понять его непознаваемость. Относительно путей познания Газали разрабатывает концепцию различных способностей человека, среди которых на основании текста "Воскрешение наук о вере" можно выделить две главные - разум и высшую сверхчувственную способность.

В "Воскрешении наук о вере" соединились три главных направления мусульманской мысли: традиционализма, рационализма и мистицизма. Система Газали ввиду своей разнородности и сочетания противоречивых тенденций, что характерно вообще для крупных религиозных систем мира, могла быть использована в интересах различных социальных классов и групп.

В историю развития мусульманского вероучения имам Газали вошел с титулом "Худжжат аль-Ислам" - "Доказательство ислама".

Ценные сообщения о народах Восточной Европы оставил Абу Хамид Мухаммад ибн Абд ар-Рахим ал-Гарнати ал-Андалуси (1080-1169/70) - испано-арабский писатель, проповедник и путешественник, побывавший в разных странах Северной Африки, Ближнего Востока, Средней Азии и Европы. В 30-50-х годах XII в. он посетил Восточную и Центральную Европу, проехал через Кавказ. Около 20 лет ал-Гарнати прожил в Саксине - городе, находившемся, по всей вероятности, на месте разрушенного Итиля, бывал в Волжской Булгарии и на Кавказе, жил в Венгрии. В 1150 г. он совершил путешествие из Саксина в Венгрию, проследовав через Волжскую Булгарию и Русь. В 1153 г. ал-Гарнати проделал этот путь в обратном направлении и на протяжении зимы останавливался у «царя славян», передав ему письмо венгерского короля Гезы II (1141-1162).

Описание своих путешествий ал-Гарнати оставил в двух сочинениях: «Ясное изложение некоторых чудес Магриба» («Му’риб ан ба’д аджа’иб ал-Магриб», [иное название по другой рукописи - «Выборка воспоминаний о чудесах стран» («Нухбат ал-азхан фи аджа’иб ал-булдан»)] и «Подарок умам и выборка из чудес» («Тухфат ал-албаб ва нухбат ал-а’джаб»). Из двух сочинений Абу Хамида «Тухфат ал-албаб» пользовалось большей популярностью и дошло до наших дней во множестве рукописей, тогда как «Му’риб» - только в двух. Книги содержат, кроме наблюдений и сведений о путешествиях Абу Хамида ал-Гарнати, множество рассказов о диковинках в соответствии с распространенным в арабской средневековой литературе жанром рассказов о чудесах {аджа’иб).

Данные Абу Хамида ал-Гарнати о Восточной Европе отличаются богатством и разнообразием. Подробно описаны те районы, где побывал ал-Гарнати, - Северный Кавказ, Нижняя Волга, Булгар, Киев, а также области, о которых ему рассказывали путешественники, - территории северных народов вису, йура и ару (летописные весь, югра и Арская земля). В сочинениях ал-Гарнати приведено описание интересных деталей бытового характера - ловля рыбы с судов на Волге; меновая торговля, распространенная среди народов европейского Севера; меховые деньги, имевшие хождение у славян.

Описание ал-Гарнати меновой торговли, которая практиковалась у народа йура, послужило источником для аналогичных описаний в сочинениях более поздних арабских авторов - Закарийи ал-Казвини, Абу-л-Фиды, Ибн Баттуты.

Абу Хамид ал-Гарнати - не единственный восточный автор, сообщающий о хождении меховых денег на территории Восточной Европы. Об использовании русами в качестве денег шкурок пушных животных имеются известия в поэме Низами «Искандер-намэ», а также у персидских географов Наджиба Хамадани (XII в.) и Амина Рази (XVI в.). Однако данные Абу Хамида имеют особую ценность, так как он передает не чужие сведения, знакомые ему по слухам, а описывает собственные впечатления.

Достоверность сообщений Абу Хамида долгое время вызывала сомнения среди многих востоковедов. Тем не менее, по мере исследования сочинений путешественника стало ясно, что к рассказам Абу Хамида следует подходить как к непосредственным сведениям очевидца, даже фантастические детали повествования которого могут иметь определенную ценность.

  Издания и переводы: Le Tuhfat al-albab de Abu Hamid al-Andalusi al-Garnati / Ed. G. Ferrand // JA. 1925. T. CCVII. P. 1-148, 193-304; Abu Hamid el Granadino у su relacion de viaje por tierras eurasiaticos / Ed. C. Dubler. Madrid, 1953; Путешествие Абу Хамида ал-Гарнати в Восточную и Центральную Европу (1131-1153 гг.) / Публ. О. Г. Большакова, А. Л. Монгайта. М., 1971; Abu Hamid al-Garnati. Tuhfat al-Albab (El regalo de los espiritus) / Tr. A. Ramos. Madrid, 1990; Большаков О. Г. Ал-Гарнати // ИТ. Т. II. С. 770-802.

  Литература: Hrbek 1955; Монгайт 1959; Корзухина 1978; Измайлов 2001; Мишин 2002. С. 39-41; Калинина 2005; Большаков 2006а.

ЯСНОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ НЕКОТОРЫХ ЧУДЕС
МАГРИБА, ИЛИ ВЫБОРКА ВОСПОМИНАНИЙ
О ЧУДЕСАХ СТРАН

  (Описание Баку, Дербента и народов Кавказа)

  И отправился я по морю к стране хазар. И прибыл к огромной реке, которая больше Тигра во много-много раз, она будто море, из которого вытекают большие реки.

  И на ней находится город, который называют Саджсин , в нем сорок племен гуззов , и у каждого племени - отдельный эмир. У них [гуззов] большие дворы, а в каждом дворе - покрытый войлоками шатер, огромный, как большой купол, один вмещающий сто и больше человек. А в городе купцов разных народностей и чужеземцев и арабов из Магриба - тысячи, не счесть их числа. И есть в нем соборные мечети, в которых совершают пятничное моление хазары, которых тоже несколько племен. А в середине города живет эмир жителей Булгара, у них есть большая соборная мечеть, в которой совершается пятничное моление, и вокруг нее живут булгарцы. И есть еще соборная мечеть, другая, в которой молится народность, которую называют «жители Сувара», она тоже многочисленна.

  А в день праздника выносят многочисленные мимбары , и каждый эмир молится с многочисленными народностями. И у каждой народности есть кадии , и факихи , и хатибы ; и все толка Абу Ханифы , кроме «магрибинцев», которые толка Малика , иноземцы же толка Шафи’и , и дом мой сейчас среди них, и [среди них] невольницы-матери, и мои сыновья, и мои дочери.

  (Описание видов рыб, которые водятся в Нижней Волге)

  У них имеет хождение олово, каждые восемь багдадских манное 10 стоят динар 11 разрезают его на куски и покупают на него что хотят из фруктов, хлеба и мяса.

  А мясо у них дешевое, так что бывают бараны, когда приходят караваны неверных, один баран за полданика 12 , а ягненок за тассудж 13 . И у них столько разных сортов фруктов, что больше не бывает, и в том числе чрезвычайно сладкие дыни, и есть сорт дыни, который держится зимой.

  А зима у них очень холодная. Их зимние дома - из больших бревен сосны, положенных один поверх другого, а их крыши и потолки из деревянных досок. И разводят они [в домах] огонь, двери же у них маленькие, завешиваемые бараньими шкурами с мехом, и внутри домов жарко, как в бане, а дров у них много.

  И замерзает эта река так, что становится, как земля, ходят по ней лошади и телята и всякий домашний скот. И на этом льду они сражаются. И прошел я эту реку в ширину, когда она замерзла, и была ширина ее, без рукавов, которые вытекают из этой реки, тысяча шагов и восемьсот сорок с чем-то шагов моими шагами.

  А джинны сделали Сулайману 14 рядом с этой рекой тысячу рек, каждая река размером в милю, и вынули из них землю, и стало так, будто около этой реки гора, ширина ее - полет стрелы, а рядом с ней похожих на нее тысяча гор и тысяча рек, рек глубоких, наполненных водой из этой реки. И размножается в них рыба, и становится [многочисленной] подобно праху. И любое судно, которое приходит в одну из этих рек, ставит сеть в устье реки, и вводят они суда [в устье], наполняя суда [рыбой]. Даже если бы судов была бы сотня, то и они заполнились бы из одной реки разными видами рыбы, а эти реки не были бы исчерпаны. Нет ничего подобного этому.

  А за этими реками и горами на несколько дней пути протянулась земля, вся покрытая солью, красной, и белой, и синей, и разных других цветов. Наполняют ею суда и везут по этой реке в Булгар. А между Саджсином и Булгаром по этой реке [надо плыть] сорок дней.

  А Булгар тоже огромный город, весь построенный из сосны, а городская стена - из дуба. А вокруг него без конца [всяких] народов, они уже за пределами семи климатов. Когда день длинный, то длина его двадцать часов, а ночь - четыре часа. А когда наступает зима, длится ночь двадцать часов, а день - четыре часа.

  (Описание климата Булгарии)

  И есть в их земле кости племени Ад, ширина одного зуба - две пяди, а длина его - четыре пяди; а от головы его [т.е. великана] до плеча - пять ба 15 , а голова его, как большой купол, и их там много. А под землей есть бивни слонов, белые как снег, тяжелые как свинец, один - сто манное и больше и меньше, не знают, из какого зверя они выломаны. И вывозят их в Хорезм и Хорасан. Из них изготовляют гребни и шкатулки и другое, так же как изготовляют из слоновой кости, но только это - крепче слоновой кости: не ломается.

  И выше этой страны обитают народы, которым нет числа, они платят джизъю 16 царю булгар.

  (Рассказ о посетившем Булгар мусульманском купце из Бухары)

  А у него [Булгара] есть область, [жители которой] платят харадж 17 , между ними и Булгаром месяц пути, называют ее Вису 18 . И есть другая область, которую называют Ару 19 , в ней охотятся на бобров, и горностаев, и превосходных белок. А день там летом двадцать два часа. И идут от них чрезвычайно хорошие шкурки бобров.

  (Описание повадок бобра)

  А за Вису на море Мраков есть область, известная под названием Йура 20 . Летом день у них бывает очень длинным. Так что, как говорят купцы, солнце не заходит сорок дней, а зимой ночь бывает такой же длинной. Купцы говорят, что Мраки недалеко от них и что люди Йура ходят к этому Мраку, и входят в него с факелами, и находят там огромное дерево вроде большого селения, а на нем - большое животное, говорят, что это птица. И приносят с собой товары, и кладет [каждый] купец свое имущество отдельно, и делает на нем знак, и уходит; затем после этого возвращаются и находят товар, который нужен в их стране. И каждый человек находит около своего товара что-нибудь из тех вещей; если он согласен, то берет это, а если нет, забирает свои вещи и оставляет другие, и не бывает обмана. И не знают, кто такие те, у кого они покупают эти товары.

  И привозят люди мечи из стран ислама, которые делают в Зенджане, и Абхаре, и Тебризе, и Исфахане, в виде клинков, не приделывая рукоять и без украшений, одно только железо, как оно выходит из огня…

  И эти мечи как раз те, которые годятся, чтобы везти в Иуру. А у жителей Йуры нет войны, и нет у них ни верховых, ни вьючных животных - только огромные деревья и леса, в которых много меда, и соболей у них очень много, а мясо соболей они едят. И привозят к ним купцы эти мечи и коровьи и бараньи кости, а в уплату за них берут шкуры соболя и получают от этого огромную прибыль.

  А дорога к ним по земле, с которой никогда не сходит снег; и люди делают для ног доски и обстругивают их; длина каждой доски ба, а ширина - пядь. Перед и конец такой доски приподняты над землей, посредине доски место, на которое идущий ставит ногу, в нем отверстие, в котором закреплены прочные кожаные ремни, которые привязывают к ногам. А обе эти доски, которые на ногах, соединены длинным ремнем вроде лошадиных поводьев, его держат в левой руке, а в правой руке - палку длиной в рост человека. А внизу этой палки нечто вроде шара из ткани, набитого большим количеством шерсти, он величиной с человеческую голову, но легкий. Этой палкой упираются в снег и отталкиваются позади, как делают моряки на корабле, и быстро двигаются по снегу. И если бы не эта выдумка, то никто не мог бы там ходить, потому что снег на земле вроде песка, не слеживается совсем. И какое бы животное ни пошло по этому снегу, проваливается в него и умирает в нем, кроме собак и легких животных вроде лисицы и зайца, а они проходят по нему легко и быстро. А шкуры лисиц и зайцев в этой стране белеют так, что становятся вроде ваты, таким же образом белеют и волки. В области Булгара их шкуры белеют зимой.

  А эти мечи, которые привозят из стран ислама в Булгар, приносят большую прибыль. Затем булгарцы везут их в Вису, где водятся бобры, затем жители Вису везут их в Йуру, и [ее жители] покупают их за соболиные шкуры, и за невольниц, и невольников. А каждому человеку, живущему там, нужен каждый год меч, чтобы бросить его в море Мраков. И когда они бросят мечи, то Аллах выводит им из моря рыбу вроде огромной горы…

  (Описание огромной рыбы, обитающей в море Мраков)

  Жителям Вису и Йура запрещено летом вступать в страну Булгар, потому что когда в эти области вступает кто-нибудь из них, даже в самую сильную жару, то воздух и вода холодают, как зимой, и у людей гибнут посевы. Это у них проверено. Я видел группу их в Булгаре во время зимы: красного цвета, с голубыми глазами, волосы их белы, как лен, и в такой холод они носят льняные одежды. А на некоторых из них бывают шубы из превосходных шкурок бобров, мех этих бобров повернут наружу. И пьют они ячменный напиток, кислый, как уксус, он подходит им из-за горячести их темперамента, объясняющейся тем, что они едят бобровое и беличье мясо и мед.

  (Описание птицы, обитающей в Вису и Йуре)

  Когда я поехал в страну славян 21 , то выехал из Булгара и плыл на корабле по реке славян 22 . А вода ее черная, как вода моря Мраков, она будто чернила, но притом она сладкая, хорошая, чистая. В ней нет рыбы, а есть большие черные змеи, одна на другой, их больше, чем рыб, но они не причиняют никому вреда. И есть в ней животное вроде маленькой кошки с черной шкурой, зовут его водяным соболем. Его шкуры вывозят в Булгар и Саджсин, а водится он в этой реке.

  Когда я прибыл в их страну, то увидел, что эта страна обширная, обильная медом и пшеницей и ячменем и большими яблоками, лучше которых ничего нет. Жизнь у них дешева.

  Рассчитываются они между собой старыми беличьими шкурками, на которых нет шерсти, и которые нельзя ни на что никогда использовать, и которые совсем ни на что не годятся. Если же шкурка головы белки и шкурка ее лапок целы, то каждые восемнадцать шкурок стоят по счету [славян] серебряный дирхем, связывают [шкурки] в связку и называют ее джукн 23 . И за каждую из таких шкурок дают отличный круглый хлеб, которого хватает сильному мужчине.

  На них покупают любые товары: невольниц, и невольников, и золото, и серебро, и бобров, и другие товары. И если бы эти шкурки были в какой-нибудь другой стране, то не купили бы тысячу их вьюков за хаббу 24 и не пригодились бы они совсем ни на что. Когда они [шкурки] испортятся в их домах, то их [иногда даже] рваные, несут в мешках, направляясь с ними на известный рынок, на котором есть некие люди, а перед ними работники. И вот они кладут их перед ними, и работники нанизывают их на крепкие нитки, каждые восемнадцать в одну связку, и прикрепляют на конец нитки кусочек черного свинца, и припечатывают его печаткой, на которой имеется изображение царя 25 . И берут за каждую печать одну шкурку из этих шкурок, пока не опечатают их все. И никто не может отказаться от них, на них продают и покупают 26 .

  А у славян строгие порядки. Если кто-нибудь нанесет ущерб невольнице другого, или его сыну, или его скоту или нарушит законность каким-нибудь образом, то берут с нарушителя некоторую сумму денег. А если у него их нет, то продают его сыновей и дочерей и его жену за это преступление. А если нет у него семьи и детей, то продают его. И остается он рабом, служа тому, у кого он находится, пока не умрет или не отдаст то, что заплатили за него. И совсем не засчитывают ему в его цену ничего за служение господину.

  А страна их надежная. Когда мусульманин имеет дело с кем-нибудь из них и славянин обанкротился, то продает он и детей своих и дом 27 свой и отдает этому купцу долг.

  Славяне храбры. Они придерживаются византийского толка нестори-анского христианства 28 .

  А вокруг них - народность, живущая среди деревьев, бреющая бороды 29 . Живут они на [берегах] огромной реки и охотятся на бобров в этой реке. Мне рассказывали о них, что у них каждые десять лет становится много колдовства, а вредят им их женщины из старух колдуний. Тогда они хватают всех старух в своей стране, связывают им руки и ноги и бросают в реку: ту старуху, которая тонет, оставляют и знают, что она не колдунья, а которая остается поверх воды - сжигают на огне.

  Я оставался у них с караваном длительное время, страна их безопасна. Харадж они платят булгарам. И нет у них религии, они почитают некое дерево, перед которым кладут земные поклоны. Так мне сообщил тот, кто знает их обстоятельства.

  (Описание путешествия в Венгрию)

  И вот просил я у царя башкирд разрешения выехать в страну мусульман, в Саджсин, и сказал: «Ведь дети мои и жены мои там, а я вернусь к тебе, если пожелает Аллах». И сказал он: «Оставь здесь своего старшего сына Хамида, и я пошлю с тобой посланца из мусульман, чтобы он набрал для меня из беднейших мусульман и тюрков тех, кто хорошо мечет стрелы». И послал со мной письмо к царю славян 35 и запечатал красным золотом, на котором было изображение царя. И послал он со мной человека, которого звали Исмаил ибн Хасан, одного из тех, кто читал под моим руководством. И был он из сыновей храбрых мусульманских эмиров, которые открыто исповедуют свою религию, а вместе с ним были его гулямы 36 и группа его присных.

  И когда я прибыл в страну славян, то царь ее оказал мне почет, уважая его письмо и боясь его [царя Венгрии]. И перезимовали мы у него, а к весне выехали в страну тюрок, направляясь в Саджсин. И выехал вместе со мной Абд ал-Карим ибн Файруз ал-Джаухари, который выехал из страны славян со своей женой и сыном, оставил свою жену в Саджсине, а потом вернулся в страну славян.

(Перевод О.Г. Большакова по: Гарнати. С. 27-37, 44)